У многих перед Львом Толстым некий не страх, но почтение перед его книгами, личностью, как перед каким-то официозом, памятником, что ли… Я же всегда чувствовал его своим человеком. Через его книги шел сигнал, что он свой, очень русский… И ведь даже в мелочах… вот в дневнике он пишет с отвращением, что «они с Васенькой нажрались…». Все-таки это точно в отношении алкоголя – нажраться. Очень я люблю это слово за точность, просто степень «нажратости» может быть разной, но все равно не пили, а нажрались.